Контейнер (Диана Арбюс "Женщина с сигаретой")Рассказ в шорт-листе. Голосуйте за него
здесь.
Конкурсный текст для СнобаПепельницы нет, что такое. Иногда внутри кто-то уже ест, но чаще я первая – сажусь у стойки и жду свой кофе, окруженная лесом из мебельных ножек. Хозяйка быстро всё приносит: знает, что я редко пропускаю.
читать дальшеГотовят здесь неплохо, но омлет быстро опадает, тосты слегка пересушены, не люблю так. Джем магазинный. А кофеварка что надо: пенка не шапкой, а с проталинками. Дома так не бывает. Там, глядя в полную чашку, можно красить ресницы, а потом пить, не отводя глаз от затихшего гейзерного восьмигранника, потому что иначе теряется ощутимая доля удовольствия: кофе из «Бьялетти», прямо скажем, горьковат.
Поэтому, отпив наперсточек, выливаю остальное в термос мужа (мальчикам – чай с мятой), раскладываю по контейнерам бутерброды, накрываю на стол. Они приходят с умытыми лицами, шлепая по полу босыми ногами. Я становлюсь у окна и смотрю, как всё съедается. Мы по очереди уговариваем мальчиков живо и радостно отнестись к каше. Те по очереди просят, чтобы мы прекратили опыты над людьми. Через двадцать минут целуемся, и внизу хлопает дверь подъезда.
Зов полной раковины я оставляю без внимания, одеваюсь и спускаюсь сюда. Когда дети пошли в первый класс, я стала выходить по утрам, вновь закурила, тайком. Скоро заметила, что на ходу сложнее рассредоточиться: мысли сами организовывались в путешествие и вновь лезли в голову при повторении маршрута. Стала захаживать в кофейню, пристрастилась к эспрессо, в котором себя не видно. В сочетании с сигаретой он давал тот самый чуковский «спуск под воду».
Но было отличие. От воды не веяло речной темнотой, сквозь соленую прохладу пахло солнцем, свободным от гранитных берегов, под стопами проседал мелкий песок. Когда на дне чашки оставался осадок, я возвращалась: тень моего дома отступала в сторону, затылка сквозь витрину касалось солнце. Я уходила под акацию читать кого-нибудь, Лидию Корнеевну или Панову, например.
Когда тень стрелкой переползала на пару метров, я поднималась, мыла посуду, и уже из окна видела, как силуэт башни медленно утирает площадь, миновав акацию. Потом готовила обед, забирала сыновей из школы. Они первым делом сами мыли пустые контейнеры из-под завтраков, потом убегали гулять.
Вот и сигарета закончилась. Где там эта бумажка? Где ты? Гори в пепельнице. Как можно было подсунуть это, целуя на прощание? И посмотрел, как обычно. Он знает про меня, что я из окна каждый день смотрю, как смерть идёт за нами по земле тенью от родного дома. Я сама мою за ним посуду и знаю, что со скорбью он питается от этой земли, по которой крадется смерть, и будет питаться так во все дни жизни своей. Но сегодня вечером не вымыть мне контейнера.
Расплатившись, я опустила ноги на пол. Каблуки утонули в пахучем иле.